Друзья, мы представляем вам нового героя рубрики «Портреты верфи».
Знакомьтесь – мастер народного судостроения Виктор Петрович Кузнецов! Виктор Петрович родом с Мезени, ему шестьдесят девять лет, и шестьдесят шесть из них он держит в руках топор. Он учился на педагога, работал пожарным парашютистом, построил больше ста лодок и сегодня шьет первый карбас Товарищества Поморского судостроения. Его образ увековечен в прозе и устных преданиях участников проекта, и даже в половине второго ночи на верфи стучит его молоток!
Оторвать мастера от работы не так-то просто, но мы смогли выкроить десять минут между приклепыванием шпангоутов и установкой привальных брусьев, чтобы задать Виктору Петровичу несколько вопросов.
О Лешуконье, лодках и детстве мастера – в интервью репортеру верфи Кате Суворовой.
КС: Виктор Петрович, расскажите, пожалуйста, откуда Вы приехали, как давно делаете лодки и где научились этому ремеслу?
ВК: Я приехал из Лешуконья. Есть такое село Лешуконское – страна чудес! Учился у отца, где же еще. Методом проб и ошибок!
А сколько лет делаю лодки… Ну, будем считать, что класса с шестого я отцу помогал, потом занимался этим от случая к случаю, а так серьезно делаю лодки тридцать пять лет, с тех пор, как пошел в море.
КС: На верфи говорят, что свой первый топор Вы взяли в руки, когда вам было три года, это правда?
ВК: Правда. Как сейчас помню: я маленький, стою на кровати, мать с сестрой меня одевают, а я ревом реву – папа ушел в мастерскую, меня оставил! Как одели меня, я бегом к нему. У отца была своя столярная мастерская: я приду, он мне даст рубаночек, и я начинаю что-то строгать или точило кручу. С малолетства всегда был при отце.
КС: Сколько Вам сейчас лет и сколько получилось сделать лодок за это время?
ВК: Я родился в пятьдесят первом году, сейчас мне шестьдесят девять лет. Карбасов сделал немного, около десятка. А вот легких лодочек, которые по речкам ездят, типа зырянки нашей – тех около сотни наберется. Кому для рыбалки делал, кому для разъездов.
КС: А кроме карбасов и зырянок?
ВК: Еще делаю джонботики. Джонбот – это лодка с плоским дном, специально, чтобы по мелким местам ездить. Копия с Амазонки, там на таких ходят.
КС: Расскажите о Вашей семье, кем был Ваш отец, сколько у вас сестер и братьев?
ВК: Отец по образованию музыкальный мастер, учился в Архангельске. На все руки мастер, за что ни возьмется, все у него получается. Всегда повторял: «Глаза страшатся, а руки делают».
Детей в семье пятеро, еще две сестры и два брата. Братья пошли в авиацию по технической части.
КС: А где учились и работали Вы до того, как стать судостроителем?
ВК: Я по образованию педагог, учитель физкультуры. Кончал институт Лесгафта в Питере. Месяц пробыл главным парашютистом в Архангельске, потом сбежал.
КС: А почему сбежали?
ВК: В городе не понравилось. Да и кабинетная работа – это не для меня.
Уехал обратно в Лешуконское! Жена не успела мебель продать, а я уже вернулся (смеется). Семь лет работал в авиалесоохране пожарным парашютистом. Сначала в Мезени: Совполье, Сояна, Дорогорское, Козьмогородское… Но там лесов мало, а болот много – плохо горит Мезень. А в Лешуконии кругом леса, вот и перевелся туда, чтобы побольше прыгать. Лет тридцать назад мы там осели.
КС: Как Вы попали на верфь Товарищества?
ВК: Да мы с Евгением Шкарубой давно знакомы. До этого в Лешуконском пароход строили, «Вашка» – наша работа. Тогда тоже бригада помощников была большая, и сроки сжатые – пятнадцать дней лошадей гнали, чтобы все в срок построить. А до Вашки его навели на меня – земля-то слухами полнится.
КС: И сейчас успеете построить? История с кокорами отняла неделю времени…
ВК: Раз Евгений такие сроки назначил, значит, будем успевать, хоть и тяжеловато. С семи утра до десяти вечера работаем. Я сам живу здесь, на месте, иначе никуда не успею.
КС: Участники мастер-классов говорят, что Вы и во втором часу ночи работаете.
ВК: Да… (смеется). Душой-то еще на девятнадцать себя чувствую, хотя мне уж под семьдесят, и годки не те.
КС: Команда здесь действительно большая, как работается с помощниками?
ВК: Да все при деле, помогают. Если способны к работе – пожалуйста. Но ключевые моменты делаю сам. Кто захочет – посмотрит, потом сам дойдет.
КС: Расскажите немного про нынешний карбас и то, каким Вы его делаете?
ВК: Этому карбасу я специально выводил такую корму, чтобы он мог идти на любую волну. Чтобы ни спереди, ни сзади, ни сбоку волна не брала его.
Он уже не совсем речной, на любую волну пойдет, лишь бы не крутая была. Только надо или носом идти на волну, или по ней бежать, если на море шторм.
Да и Обь – река не маленькая, тем более что ребята на этом карбасе в Обскую губу будут выходить. Чтобы за них не волноваться, строим почти морское судно – можно спокойно в море выходить, ничего не будет. Благое дело делаем, люди пойдут в поход!
